Когда невозможное стало реальностью

Василий Солодков: «Смысл Brexit в том, что Великобритания показала: из ЕС можно выйти. Посмотрим, к чему это может привести»

Выход Британии стал неожиданным не только для стран ЕС, но и для многих государств, не являющихся его членами. С одной стороны, эта страна не была постоянным членом ЕС и не входила в еврозону, и потому эффект ее ухода может оказаться не столь болезненным, как если бы ЕС покинуло какое-либо другое государство. С другой стороны, так или иначе создан неприятный прецедент, который при определенном раскладе может стать примером для подражания со стороны других государств, находящихся в составе ЕС. О возможных переменах в структуре и политике ЕС после выхода Британии, о том, с какими вызовами может столкнуться эта страна в результате Brexit, и о возможных последствиях этого события для мировой экономики рассказал в интервью NBJ директор Банковского института Высшей школы экономики, руководитель образовательной программы «Банковский менеджмент» Василий СОЛОДКОВ.
 
NBJ: Василий Михайлович, можно ли считать случившееся тем, что принято называть «черным лебедем» – неожиданным событием, способным иметь существенные последствия для геополитики и мировой экономики? 

В. СОЛОДКОВ: Событие действительно было неожиданным для Великобритании и ЕС, и оно породило много вопросов и предположений. Попробуем разобраться с тем, что представляется нам наиболее вероятным: скорее всего, Британия откажется от регулирования ее финансовой сферы со стороны ЕЦБ и от некоторых других обязательств, которые были возложены на эту страну в рамках ее нахождения в ЕС. Соответственно, возникают финансовые риски, и они будут расти. Наряду с этим есть такая точка зрения, что Британия вовремя ушла, поскольку европейская экономика сталкивается с серьезными проблемами и вызовами, о чем свидетельствует в том числе и сложная ситуация с Deutsche Bank. Если Вы спросите мою личную точку зрения, то каких-либо изменений в отношениях между странами ЕС и Великобританией не произойдет – во всяком случае, пока.

NBJ: Но это может повлиять на экономические решения стран в целом и национальных компаний в частности?

В. СОЛОДКОВ: Да, с одной стороны, все происходящее может отразиться на положении мелких и средних компаний. Многие игроки рынка сейчас «снимаются» из Лондона и перемещаются куда-то еще, соответственно, будут падать арендные платежи. С другой стороны, Великобритания всегда была в рамках своей валютной зоны, теперь функции ЕЦБ просто перейдут к Банку Англии. 

NBJ: Хорошо, а какие последствия это может иметь для мировой экономики? Насколько длительным и болезненным может быть этот эффект?

В. СОЛОДКОВ: Ответы на этот вопрос в чем-то напоминают гадание на кофейной гуще. Чисто теоретически выход Британии из ЕС может спровоцировать развал Евросоюза. Предпосылки для этого есть. И надо понимать, что сильно расходятся интересы различных стран, входящих в ЕС: есть страны-получатели, которых все более или менее устраивает, и страны-доноры – в первую очередь это Германия, Франция и Голландия, – которых существующее положение дел устраивает куда меньше. С другой стороны, наличие единого пространства несет в себе колоссальные преимущества для всех с точки зрения перемещения людей, товаров, капиталов. Это огромный плюс, которого Европа никогда не имела. 

Иными словами, есть тренды дезинтеграции и есть интеграционные тренды. Но, так или иначе, смысл Brexit в том, что Великобритания показала: из ЕС можно выйти. Посмотрим, к чему это приведет. 

NBJ: Вы упомянули государства, выполняющие в ЕС роль доноров. Великобритания ведь тоже была как раз донором для многих экономик, не соответствующих стандартам ЕС, например нарушающих положение о максимально допустимом дефиците бюджета?

В. СОЛОДКОВ: Понимаете, она, с одной стороны, безусловно, была страной-донором. Но, с другой стороны, она была и страной-реципиентом, поскольку получала квалифицированные трудовые ресурсы из ЕС, и это тоже нужно оценивать в каком-то денежном эквиваленте. То есть те кадры, которые приезжают на работу в Британию, помогают этой стране поддерживать более высокий экономический рост, чем в других странах, за исключением, возможно, Германии. После Brexit может получиться так, что этот фактор уйдет и останутся только ресурсы, связанные с бывшими колониями Великобритании. И это я говорю только об одном из преимуществ, которые Британия имела, находясь в составе Евросоюза, – конечно же, можно назвать и другие. 

NBJ: Знаете, Василий Михайлович, как-то странно получается: Вы говорите о том, что Великобритания процветала вследствие притока в нее трудовых ресурсов из других стран, а евроскептики в этой стране – и это хорошо известно – как раз использовали миграцию как один из главных своих аргументов, призывая к выходу страны из Евросоюза. Нет ли здесь противоречия?

В. СОЛОДКОВ: Нет, потому что в данном случае речь идет о мигрантах с Ближнего Востока и из Турции. Проблема заключалась в том, что они просто-напросто вытесняли национальные кадры в стране, получали профессии и должности, на которые претендовали коренные жители Великобритании низкой квалификации. Поэтому Великобритания своим выходом из ЕС показала, что она решила покончить с трудовой миграцией, прежде всего из Евросоюза. Что касается эмиграционной политики, то Великобритания изначально предпочитала в этом аспекте быть независимой от Евросоюза. Напомню, что Англия так и не вступила в Шенгенские соглашения. 

NBJ: Насколько мне известно, в самой Британии очень неровное отношение и к выходу из ЕС, и к той же проблеме мигрантов. Городское население, если верить социологическим опросам, было скорее против Brexit, чем за него, а сельское было настроено скептически и по отношению к ЕС, и по отношению к мигрантам. 

В. СОЛОДКОВ: Это действительно так. Кстати говоря, еще одной причиной, по которой Британия вышла из еврозоны, стало нежелание жителей сельских местностей терпеть постоянную миграцию, в то время как города и впрямь проголосовали за то, чтобы остаться в ЕС. Скажу больше: очень неровно распределились голоса по «землям». Северная Ирландия и Шотландия могут потребовать второго референдума по выходу из состава Британии. Это нельзя сбрасывать со счетов, ведь в свое время была достигнута договоренность, что Ирландия и Шотландия останутся в составе Великобритании, если та, в свою очередь, останется в ЕС. Теперь выясняется, что все не так. В общем, налицо внутренние конфликты в самой Великобритании, которые так или иначе должны получить какое-то разрешение.

NBJ: Мы говорили с Вами о перспективах сохранения или распада Евросоюза – а может ли ситуация сложиться так, что в результате Brexit распадется сама Великобритания?

В. СОЛОДКОВ: Теоретически такое возможно. Британия может остаться как союз Англии с Уэльсом.

NBJ: Насколько могут измениться в результате всего происходящего сейчас позиции мировых резервных валют и может ли претерпеть изменения мировая финансовая система в целом?

В. СОЛОДКОВ: Что касается мировых валют, то позиции резервных валют будут зависеть прежде всего от экономического состояния ЕС. Я лично пока не вижу причин для падения курса евро или для подрыва стабильности этой валюты. С другой стороны, есть негативные для единой европейской валюты факторы – в том числе долговой кризис в Италии и в Греции. Пока, слава богу, они не оказывают слишком сильного воздействия на экономическую и финансовую ситуацию в еврозоне в целом. В то же время я не исключаю того, что доллар несколько укрепит свои позиции по отношению к евро. 

NBJ: Раз мы затронули тему резервных валют, то скажите, пожалуйста, может ли в обозримом будущем появиться альтернатива им – например, в виде китайского юаня или российского рубля? 

В. СОЛОДКОВ: Юань не может стать резервной валютой по одной простой причине: Китай – не демократическая страна и, плюс к тому, закрытая с точки зрения принятия решений. Пока юань не может быть валютой, вызывающей доверие у других стран, поскольку политика Пекина не транспарентна. Пока изменения в этой области не произойдут, трудно ждать изменения статуса юаня.  
Что же касается России, то шансы рубля представляются мне еще более призрачными. В России не соблюдается собственная конституция и не выполняются законы, хотя многие из них хорошо написаны. Во многом поэтому и сам рубль не является прочной валютой. Поэтому юань и рубль, с моей точки зрения, не являются в данном вопросе конкурентами ни доллару США, ни евро.

NBJ: Как, по Вашему мнению, может отреагировать на все происходящее и в первую очередь на Brexit и его последствия российская экономика?

В. СОЛОДКОВ: На российскую экономику это не окажет особого влияния, поскольку наша экономика больше зависит от цены на нефть, чем от торговых отношений с Европой. Наша экономика в целом неэффективна из-за отсутствия конкуренции. Она монокультурна, и правительство, к сожалению, не делает ничего, чтобы она вышла из этого состояния.

NBJ: Сейчас достаточно оживленно обсуждается вопрос о том, повлияет ли Brexit на санкционную политику, которую ЕС проводит по отношению к России. Не стал ли сам Brexit следствием того кризиса, который начался между Россией и ЕС два с половиной года назад?

В. СОЛОДКОВ: Я начну с ответа на второй Ваш вопрос: проблемы, которые сейчас переживает ЕС и которые частично привели к соответствующим результатам британского референдума, возникли из-за миграционной политики, а не из-за конфликта с Россией. Что же касается отмены санкций, то я не исключаю такой возможности. Есть страны, заинтересованные в торговле с Россией, или, правильнее сказать, есть лобби, которые в этом заинтересованы. Сейчас главное, чтобы Россия соблюдала минские договоренности, и тогда процесс налаживания экономических отношений между нею и странами мира может возобновиться. 

(Иван Скогорев, "Национальный Банковский Журнал" 19 августа 2016).

Ссылка на статью на сайте НБЖ